«Посмотрите, сын пополнел в тюрьме килограммов на 20!» — говорит мама Николая Кавказского следователю, когда суд объявляет перерыв. Тот молчит, а пристав делает матери замечание: «Разговоры в зале суда запрещены!» «С обвиняемым, а не со следователем», — возражает адвокат.
Николай действительно очень поправился в СИЗО. Он находится в Бутырке с 26 июля, днем раньше его задержали: вышел в магазин, а вернулся домой со следователями. На суде он пожаловался, что его здоровье в тюрьме ухудшилось. Единственного визита к невропатологу он добивался 4 месяца, обследований ему не делают, прописали какие-то таблетки, но не говорят, от чего они помогают. Между тем у Кавказского огромный букет хронических заболеваний — от гастрита и дерматита до сколиоза и гипертонии.
Пока в коридоре бунтовали сторонники Кавказского (зал заседания выбрали маленький, пустили не всех, а группа поддержи была так возмущена, что одного человека приставы буквально вынесли из здания) судья Демидович перечисляла характеристики обвиняемого: из дома, вуза, с работы, даже от учительницы из музыкальной школы, которую Николай закончил по классу виолончели. Все описывают его как добродушного, мягкого, терпеливого человека, а соседи добавляют, что он бесплатно консультировал их по юридическим вопросам. Николай — правозащитник, работает в «Комитете за гражданские права». Состоял сначала в «Яблоке», затем — в «Левом социалистическом действии».
В тюрьме Николай продолжает правозащитную деятельность. Недавно он написал статью «Что делать с тюрьмами» о плохих условиях содержания людей под стражей. Заседанием суда Кавказский воспользовался, чтобы рассказать: место для прогулок в СИЗО — помещение со стенами и потолком, где просвет для свежего воздуха загорожен колючей проволокой, и заявить: содержание человека в клетке противоречит принципам гуманизма. Защита ходатайствовала о том, чтобы Николая отпустили под подписку или поручительство. Следователь Карасев скороговоркой зачитал схожие для всех «узников 6 мая» мотивы продления ареста: может скрыться и продолжить совершать преступления, окажет давление на свидетелей (последнее особенно интересно, ведь единственный свидетель обвинения по делу Николая уже допрошен следователями).
Здесь Следственный комитет встретился с неожиданным сопротивлением со стороны нового адвоката Николая — Вадима Клювганта. Тот настаивал на том, что следователь никак не обосновал предъявленные обвинения, «если под обоснованием понимать факты, а не переписывание статьи УК». То есть из обвинительного заключения следует лишь то, что он пришел участвовать в согласованной массовой акции и участвовал в ней. Не описан ни мотив конфликта между Кавказским и полицейским, ни его последствия.
«Это фальшивое, дутое дело, — так Клювгант характеризует «болотное дело» в целом, — в нем нет ни фактической, ни юридической основы. В истории России были массовые беспорядки, их нельзя сравнить с Болотной, это, как говорится, две большие разницы. У массовых беспорядков должна быть четкая цель — парализовать работу государственных структур. Здесь же нет объекта посягательства».
«Чтобы считать это обвинением, нужно не только иметь богатое воображение, но и полностью забыть про закон», — заявил Клювгант уткнувшимся в бумаги следователю и прокурору. Тем не менее, судья Демидович посчитала, что доводы «несущественны». Кавказский останется в СИЗО до 6 июля.
